Havera
Интересы => Дела житейские => Графоманка => Тема начата: stern от Ноября 15, 2005, 19:30:14
-
Иногда слушаешь песню или вспомнишь стихотворение, и видишь, что оно чертовски подходит к твоему состоянию....
Уже поздно, все спят, и тебе пора спать,
Завтра в восемь утра начнется игра,
Завтра солнце встанет в восемь утра.
Крепкий утренний чай, крепкий утренний лед.
Два из правил игры, а нарушишь - пропал,
Завтра утром ты будешь жалеть, что не спал.
Но сейчас деревья стучат ветвями в стекла,
Ты можешь лечь и уснуть, и убить эту ночь.
Деревья, как звери, царапают темные стекла,
Пока еще не поздно лечь и уснуть в эту ночь.
Ни звонков, ни шагов, ни звона ключей,
Еле слышно часы у кровати стучат,
В этом доме все давно уже спят.
Только капля за каплей из крана вода,
Только капля за каплей из времени дни,
Ты пойдешь рубить лес, но увидишь лишь пни.
В. Цой
-
Впервые прочитала это как стихи....и словно заново.
-
Впервые прочитала это как стихи....и словно заново.
точно...
-
Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек лёгкая стая
С замираньем летит на звезду
Я сегодня влюблён в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на берёзке подол.
И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрёт бубенец.
Я ещё никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.
Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать...
Где ты, где, моя тихая радость,
Всё любя, ничего не желать?
-
Затмевая все, что позади:
Славы блеск, полеты вдохновенья,
тихо дышит у моей груди
Лучшее мое стихотворенье.
Вот он - жизнь, и кровь моя, и плоть,
Плод моих страданий и сомнений, -
Сын, которым мне открыл Господь
Материнства несравненный гений.
Мне теперь молитвой отгонять
Страх его потери безотчетный,
И в ночной тиши перебирать
Детских пальцев крохотные четки,
И просить, и плакать об одном,
Уповая на Господню милость -
Чтобы в этом Ангеле земном
Никакое зло не пробудилось.
***
Раздался детский плач в ночной тиши -
Потерянный, надрывный, безутешный...
Наверное, твоей святой души
Коснулась тень моей души мятежной.
Не плачь, малыш... Я свечку затеплю
перед иконой над твоей кроваткой.
Прижмись покрепче к моему теплу
И спи спокойно, безмятежно, сладко.
О вышнем мире, о святой любви
Я так душой израненной тоскую...
Когда целую пальчики твои,
Я словно руки Ангела целую.
Не плачь... Мне никогда не надоест
Дарить тебе любовь и утешенье,
Дитя, мой неподъемно легкий крест,
Моя Голгофа и мое спасенье.
Засни, улыбкой сердце мне согрей...
Я сон твой грешной мыслью не нарушу...
Быть может, ради чистоты твоей
Бог исцелит мою больную душу
Омар Хаям.
* * *
Мир-мгновенье, и я в нём мгновенье одно.
Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное зданье
Никому во владенье навек не дано.
В сей мир едва ли снова попадём,
Своих друзей вторично не найдём.
Лови же миг! Ведь он не повторится,
Как ты и сам не повторишься в нём.
Смысла нет постоянно себя утруждать,
Чтобы здесь, на Земле, заслужить благодать.
Что тебе предназначено, то и получишь,
И ни больше, ни меньше. И нечего ждать.
Жизнь пронесётся, как одно мгновенье,
Её цени, в ней черпай наслажденье.
Как проведёшь её, так и пройдёт.
Не забывай: она твоё творенье.
Увы, немного дней нам здесь пробыть дано,
Прожить их без любви и без вина - грешно.
Не стоит размышлять, мир этот стар иль молод.
Коль суждено уйти, не всё ли нам равно?
Всё пройдёт - и надежды зерно не взойдёт.
Всё что ты накопил - ни за грош пропадёт.
Если ты не поделишься вовремя с другом -
Всё твоё достоянье врагу отойдёт.
От безбожья до Бога - мгновенье одно.
От нуля до итога - мгновенье одно.
Береги драгоценное это мгновенье:
Жизнь - ни мало, ни много - мгновенье одно!
Не трать себя, о друг, на огорченья,
На камни тягот, на долготерпенье.
Не зная завтра, каждое мгновенье
Отдай вину, любви и наслажденью!
-
Lika, это твои? Я уже читала их в poetsoul. Трогают...
-
Чистым августом очнуться от сомнений
выбежать из дома полночью скользящей
Слезы трав заплаканных ощутить коленями,
к бересте прохладной головой прижаться.
С неустанной завистью все глядеть до одури
на дорогу чью-то Млечного пути,
В пении кузнечиков не услышать стрекота,
В кваканье лягушечьем отыскать мотив.
Чистый август стелется звучной тишиною,
льется отзвук пьяный звездным молоком.
И не нужно вовсе, чтоб ты был со мною,
Счастье дышит клумбой с белым табаком.
стихи моей мамы
-
Жак Превер
Я такая, какая есть,
Такой уродилась я.
Когда мне бывает смешно --
То смех мой полон огня.
Я люблю того, кто мне мил,
Того, кто любит меня.
Ну, а если я разлюблю,
Разве в этом виновна я?
Я нравлюсь. Я так создана,
Ничего не поделаешь тут,
Строен и гибок мой стан,
и движенья мои поют.
И грудь моя высока
И ярок блеска моих глаз.
Ну... И что же с того?
Разве это касается Вас?
Я такая, какая есть,
И многим нравлюсь такой,
Ну разве касается Вас,
Все то, что было со мной?
Да! Я любила кого-то.
Да! Кто-то меня любил.
Как любят дети, любила
Того, кто был сердцу мил.
Я просто любила, любила,
любила, любила,
Так о чем же еще говорить?
Я нравлюсь. И тут уж, поверьте,
Ничего нельзя изменить!
-
Катя, здорово!!!
А сама пишешь?
-
Lika, это твои? Я уже читала их в poetsoul. Трогают...
Нет конечно. Я их откуда то взяла меня так задели я теперь сынишке читаю.
-
Снова начал жизнь
Солнце в небо скачет рыжей векшей...
Лётся ткань холодного ручья.
Под черёмухой, вчера отцветшей,
лепестки, как рыбья чешуя.
Птица, веселей в кустах щебечет.
У шмеля двойная прыть.
И видать,
решил с утра кузнечик
Новой жестью крышу перекрыть.
И в себе, я чувствую такое,
Будто снова начал жизнь свою.
Распрямлюсь, под тяжестью любою
И беду верёвочкой совью!
из книги моего деда
-
В жизнь мою вошла без спроса
23 числа
Сердце будто из-под носа
Ты со смехом унесла.
Ну куда такому деться?
Чтоб потерю возместить,
Я, твое похитив сердце,
стал в себе всегда носить.
И пока мы были вместе,
Так мне было хорошо -
Будто и свое на месте
И еще одно нашел
Но когда с тобой расстались,
Ты, скорей всего, со зла
Мне мое не возвратила,
А свое с собой взяла.
-
Катя, здорово!!!
А сама пишешь?
Угу, а куда деваться?- гены ;) Но, как ишет Линор Горалик, я в последнее время больше в строчку, а в столбик не получается ::)
-
Это правильно! :D Покажешь? ;)
-
у меня в ЖЖ все, под замком ::) надо будет открыть для всех ;)
-
Снова начал жизнь
из книги моего деда
Арин, расскажи, что за книга?
-
Книгу я в руках держала сим летом - моя двоюродная сестра привезла показать, как она называется я не помню...Подарить мне её не подарили, а замылить я постеснялась.
Это стихотворение дед написал на открытке с ДР моему отцу...Открытку я замотала, т.к. это последнее , написаное его стихотворение.
Он был журналистом, фотографом - совершенно обалденным, писал книги и стихи.
Часть книг есть у моего папы.
Был инструктором по спортивному ориентированию - совершенно фанатичным, основателем спортивных соревнований Росии по горному туризму.
И любимцем женщин - был женат 7 раз ::)
-
Ничего себе! :o Ну и дед у тебя ::) Но ты же можешь найти для себя эту книгу?
-
Ничего себе! Ну и дед у тебя...
Это ты конечно про семь раз женат ;D...
Обидно, что я его видела всего раза три, когда он приезжал к нам в гости(он с последней женой жил в другом городе)
Мне тогда было 14, и он меня совершенно обаял, тогда ему было 73..., что говорить о том когда он был молод....
Когда моя училка в школе услышала мою фамилию - спросила, а не ваш ли дед - Александр Степанович..
И с таким примлевшим лицом... ;D ;D
Но ты же можешь найти для себя эту книгу?
Она вышла после его смерти, скорее всего небольшим тиражом..
Просто надо набраться наглости и попросить, чтобы мне её прислали.
-
конечно, попроси! Даже не думай стесняться :)
-
Ветры, ветры, о снежные ветры,
Заметите мою прошлую жизнь.
Я хочу быть отроком светлым
Иль цветком с луговой межи.
Я хочу под гудок пастуший
Умереть для себя и для всех.
Колокольчики звёздные в уши
Насыпает вечерний снег.
Хороша бестуманная трель его,
Когда топит он боль в пурге.
Я хотел бы стоять, как дерево.
При дороге на одной ноге.
Я хотел бы под конские храпы
Обниматься с соседним кустом.
Поднимайте ж вы, лунные лапы,
Мою грусть в небеса ведром.
-
Ветры, ветры, о снежные ветры,
Заметите мою прошлую жизнь.
Я хочу быть отроком светлым
Иль цветком с луговой межи.
Я хочу под гудок пастуший
Умереть для себя и для всех.
Колокольчики звёздные в уши
Насыпает вечерний снег.
Хороша бестуманная трель его,
Когда топит он боль в пурге.
Я хотел бы стоять, как дерево.
При дороге на одной ноге.
Я хотел бы под конские храпы
Обниматься с соседним кустом.
Поднимайте ж вы, лунные лапы,
Мою грусть в небеса ведром.
Как это всё про меня!!!!
-
Капли дождя и мокрый снег
На воротник.
В лужах осколки льда и свет
Окон, которых больше нет.
Просто без цели вдоль домов, напрямик.
Под заунывный гул машин
Город казался нам большим.
Мне не нужно слов.
Так легко сказать
Все движеньем губ и взглядом.
Капли на лице, капли в волосах...
Бесконечный дождь...ты рядом...
Время стоит на стыке дней и веков
Люди проходят мимо нас,
Даже не зная, который час
Мокрый асфальт усилит звук твоих шагов.
Ветер с Невы почти что стих,
Одна сигарета на двоих.
Мы оставим зонт,
Мы забудем все.
Ты сказала мне:
"Так надо"
С неба льет вода,
Воду пьет песок,
Город ждет весны...
Ты рядом...
Капли дождя и мокрый снег
На воротник.
В лужах осколки льда и свет
Окон, которых больше нет.
Просто без цели вдоль домов, напрямик.
Под заунывный гул машин
Город казался нам большим...
К сожалению, автор этой песни мне не известен
-
Что такое осень - это небо,
Плачущее небо под ногами.
В лужах разлетаются птицы с облаками,
Осень - я давно с тобою не был.
Осень, в небе жгут корабли.
Осень, мне бы прочь от земли.
Там, где в море тонет печаль,
Осень - темная даль.
Что такое осень - это камни,
Верность над чернеющей Невою.
Осень вновь напомнила душе о самом главном,
Осень, я опять лишен покоя.
(с)ДДТ
много их есть таких,каждая вынимает душу в определённый момент.
-
Обожаю Есенина и А. Дементьева, есенина привезла с собой, А вот Дементьева никак не найду здесь.
-
Это соответствует сегодняшнему:
По небу летят утки.
Летит уголком стая.
Мне хочется к ним жутко.
Они же на Юг, знаю.
Они зимовать будут
В каком-нибудь там Чаде,
А я тут бумаг груду
Лопачу жратвы ради.
Их будут кормить дети,
Им будут махать руки,
Им солнце всегда светит.
Я к уткам хочу, суки!
Я к уткам хочу, гады!
Чтоб стала мечта былью!
Свободы хочу ради!
И чтоб за спиной - крылья!
И чтоб вместо ног - лапки,
И чтобы как все - крякать
И чтоб не нужны тапки,
И чтоб нипочём слякоть!
И чтобы моя Нюся
(Она, как и я, утка)
Ушла б от меня к гусю,
А я бы страдал жутко.
И чтоб я летел, плача,
В красивейший день, летом.
И тут бы в меня, значит,
Предательски, влёт, дуплетом.
Мой трупик несёт Бобик,
Хозяин его хвалит,
Утятница - мой гробик,
Стакан до краёв налит.
В живот насуют яблок
И салом натрут шкурку
А после сожрут, падлы,
А после споют "Мурку".
А после ещё песню
Про то, как "летят утки".
Я так не хочу. Честно.
Мне даже чуть-чуть жутко.
Я лучше куплю водку,
Я лучше попью суткию
Я знаю теперь чётко:
Не надо мне быть уткой!
из нарытого в нете
-
Вот какое у мене настроение сичас.
И скучно и грустно:короче безумно хреново.
Достала учеба, народ напрягает ужасно.
И вот на слова :"Ну как жизнь?" или просто "Здарова!"
Так хочется крикнуть "Спасибо, х:" а в общем :прекрасно.
И хочется просто забить на звонки телефона,
И плюнуть на предков: пускай разбираются сами.
Послать всех соседей и, щелкнув по магнитафону,
Послушать любимую песню на мягком диване.
Сожрать бутерброд, проклиная врачей и диету.
И вырубить телек (там крутят опять сериалы).
И громко ругаясь на всю голубую планету,
Свалить из квартиры (задрали все эти скандалы)
Пошляться по морю, глотая холодное пиво.
Погромче врубив сидиплэей - идти наслаждаться.
А если на улице будет немного дождливо -
Идти и назло всем уродам вокруг улыбаться.
Вернуться домой ближе к ночи, промокнув до нитки.
Схватив минералку, усесться за комп по привычке.
И сбросив на пол для диплома огромные свитки,
Готовить мозги для инетовской чатовской стычки.
Потом, поругавшись, наржавшись как конь до упаду,
Свалиться счастливым на койку в углу и забыться:
Подумав раз сотый за день "Как же мало мне надо!"
И в сон на двенадцать часов без проблем провалиться.
А утром проснувшись, поймешь, что вчера - это в прошлом,
Что в целом ты жизнью доволен:хотя если честно
Тебе не хватает друзей в мире чуточку тошном:
А так, если вдуматься - все еще просто чудесно.
-
И скучно и грустно
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!... что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят - все лучшие годы!
Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...
Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманием вокруг -
Такая пустая и глупая шутка...
Михаил Юрьевич Лермонтов
-
Предлагаю , делиться любимым - прекрасным , у всех же есть самое самое , которое мы перечитываем по многу раз наслаждаясь слогом и смыслом , иногда декламируем вслух (бывает даже наизусть) ... и т.д.
давайте делиться , а ?
-
Девушки , ну чего вы такие неактивные , ась ? :-\
-
Я не знаю....вот может быть Елена Дунская...
Всё пустяки. Всё просто ерунда.
Но только знать хотелось бы, куда
Ведёт дорога. А над ней звезда
С другой звездою говорит доныне.
Зачем стихи слагаются, когда
Что ни душа – то склеп или пустыня.
На кладбище несбывшихся надежд
Пестрым-пестро от праздничных одежд.
Опять змеится очередь в Манеж
На вечный «кич», на нового кумира.
Всё ярче зрелища
и всё преснее хлеб.
Чума отныне стала частью пира…
Прости, мой друг,
Я, кажется, брюзжу,
Занудствую.
Но страх в себе глушу,
Когда с недоумением гляжу
На чахлый серпик, что в ночи дымится.
А звёздам этим, видно, сносу нет.
Смерть – на бегу.
Любовь – «а-ля фуршет».
Век на закате.
А судьба всё длится…
-
Её же...
Уже смешно чему-то удивляться
И на судьбу щекою опираться,
Как на подушку,
Грезя наяву.
«Свой путь земной пройдя до середины»,
Однажды взвыть от боли загрудинной,
Ничком упасть в колючую траву.
Вот был – и нет.
Уж и лица не вспомнить.
Поминками последний долг исполнить,
Следя, чтоб всё как надо – на столе…
А там – опять:
Подъёмы и провалы,
То свадьбы назревают,
То скандалы,
То лопаются трубы в феврале…
И зрелый свет над медленной рекою
Зовёт напрасно к миру и покою –
Нам некогда в поток его глядеть.
Нам недосуг в потоке отразиться.
Задуматься.
Вглядеться.
Удивиться.
Жмут сроки,
Только поспевай крутиться,
Чтоб успевать.
-
Стамча , я тебя люблю :-*
Стихи - потрясные
-
ЗА ГОРОДОМ
Тот запах вымытых волос,
Благоуханье свежей кожи!
И поцелуй в глаза, от слез
Соленые, и в губы тоже.
И кучевые облака,
Курчавящиеся над чащей.
И спящая твоя рука,
И спящий лоб, и локон спящий.
Повремени, певец разлук!
Мы скоро разойдемся сами.
Не разнимай сплетенных рук.
Не разлучай уста с устами.
Давид Самойлов.
-
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ РОМАНС
Евгению Рейну, с любовью
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.
Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.
Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.
Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.
Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
Иосиф Бродский
-
+1 люблю Бродского
-
* * *
Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду.
между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
- До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой.
- словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.
он же ::) Я у него все обожаю
-
мне тоже это очень нравится
-
ЧЕРНЫЕ БАНДЕРИЛЬИ
По правилам корриды трусливому
быку вместо обычных — розовых — в
знак презрения всаживают черные
бандерильи.
Цвет боевого торо —
траур, с рожденья приросший.
Путь боевого торо —
арена, а после весы.
Если ты к смерти от шпаги
приговорен природой,
помни — быку не по чину
хитрая трусость лисы.
Выхода нету, дружище.
Надо погибнуть прилично.
Надо погибнуть отлично
на устрашенье врагам.
Ведь все равно после боя
кто-то поставит привычно
краткую надпись мелом:
«Столько-то килограмм».
Туша идет в килограммах.
Меряют в граммах смелость.
Туша идет на мясо.
Смелость идет на рожон.
Глупо быть смелым, если
это ума незрелость.
Глупо быть трусом, если
ты все равно окружен.
Что ты юлишь на арене?
Ты же большой бычище.
Что ты притворно хромаешь?
Ноги еще крепки.
Эй, симулянт неуклюжий...
Были тебя почище —
всех в результате вздели
в лавке мясной на крюки.
Кинься космато навстречу
алчущей банде — или
скользкие бандерильеро
на утешенье толпе
черные бандерильи,
черные бандерильи
факелами позора
всадят в загривок тебе.
В чем же твой выигрыш, дурень?
В жалкой игре с подлецами?!
Тот, кто боится боя,
тот для корриды негож.
Тощие шлюхи-коровы
нежными бубенцами
сманят тебя с арены,
ну а потом — под нож.
Раз все равно прикончат,
пусть уж прикончат, потея.
Пусть попыхтят, потанцуют
балеруны мясников.
Будь настоящим торо.
Не опустись до паденья
этой толпы, состоящей
сплошь из трусливых быков.
Много ли граммов отваги
миру они подарили?
И задевают за стены,
шторы и косяки
черные бандерильи,
черные бандерильи,
будто в дрожащие шкуры,
всаженные в пиджаки.
Евгений Евтушенко.
-
ХОЗЯЙКА ДОМА
Подписан будет мир, и вдруг к тебе домой,
К двенадцати часам, шумя, смеясь, пророча,
Как в дни войны, придут слуга покорный твой
И все его друзья, кто будет жив к той ночи.
Хочу, чтоб ты и в эту ночь была
Опять той женщиной, вокруг которой
Мы изредка сходились у стола
Перед окном с бумажной синей шторой.
Басы зениток за окном слышны,
А радиола старый вальс играет,
И все в тебя немножко влюблены,
И половина завтра уезжает.
Уже шинель в руках, уж третий час,
И вдруг опять стихи тебе читают,
И одного из бывших в прошлый раз
С мужской ворчливой скорбью вспоминают.
Нет, я не ревновал в те вечера,
Лишь ты могла разгладить их морщины.
Так краток вечер, и - пора! Пора!-
Трубят внизу военные машины.
С тобой наш молчаливый уговор -
Я выходил, как равный, в непогоду,
Пересекал со всеми зимний двор
И возвращался после их ухода.
И даже пусть догадливы друзья -
Так было лучше, это б нам мешало.
Ты в эти вечера была ничья.
Как ты права - что прав меня лишала!
Не мне судить, плоха ли, хороша,
Но в эти дни лишений и разлуки
В тебе жила та женская душа,
Тот нежный голос, те девичьи руки,
Которых так недоставало им,
Когда они под утро уезжали
Под Ржев, под Харьков, под Калугу, в Крым.
Им девушки платками не махали,
И трубы им не пели, и жена
Далеко где-то ничего не знала.
А утром неотступная война
Их вновь в свои объятья принимала.
В последний час перед отъездом ты
Для них вдруг становилась всем на свете,
Ты и не знала страшной высоты,
Куда взлетала ты в минуты эти.
Быть может, не любимая совсем,
Лишь для меня красавица и чудо,
Перед отъездом ты была им тем,
За что мужчины примут смерть повсюду,-
Сияньем женским, девочкой, женой,
Невестой - всем, что уступить не в силах,
Мы умираем, заслонив собой
Вас, женщин, вас, беспомощных и милых.
Знакомый с детства простенький мотив,
Улыбка женщины - как много и как мало...
Как ты была права, что, проводив,
При всех мне только руку пожимала.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но вот наступит мир, и вдруг к тебе домой,
К двенадцати часам, шумя, смеясь, пророча,
Как в дни войны, придут слуга покорный твой
И все его друзья, кто будет жив к той ночи.
Они придут еще в шинелях и ремнях
И долго будут их снимать в передней -
Еще вчера война, еще всего на днях
Был ими похоронен тот, последний,
О ком ты спросишь,- что ж он не пришел?-
И сразу оборвутся разговоры,
И все заметят, как широк им стол,
И станут про себя считать приборы.
А ты, с тоской перехватив их взгляд,
За лишние приборы в оправданье,
Шепнешь: "Я думала, что кто-то из ребят
Издалека приедет с опозданьем..."
Но мы не станем спорить, мы смолчим,
Что все, кто жив, пришли, а те, что опоздали,
Так далеко уехали, что им
На эту землю уж поспеть едва ли.
Ну что же, сядем. Сколько нас всего?
Два, три, четыре... Стулья ближе сдвинем,
За тех, кто опоздал на торжество,
С хозяйкой дома первый тост поднимем.
Но если опоздать случится мне
И ты, меня коря за опозданье,
Услышишь вдруг, как кто-то в тишине
Шепнет, что бесполезно ожиданье,-
Не отменяй с друзьями торжество.
Что из того, что я тебе всех ближе,
Что из того, что я любил, что из того,
Что глаз твоих я больше не увижу?
Мы собирались здесь, как равные, потом
Вдвоем — ты только мне была дана судьбою,
Но здесь, за этим дружеским столом,
Мы были все равны перед тобою.
Потом ты можешь помнить обо мне,
Потом ты можешь плакать, если надо,
И, встав к окну в холодной простыне,
Просить у одиночества пощады.
Но здесь не смей слезами и тоской
По мне по одному лишать последней чести
Всех тех, кто вместе уезжал со мной
И кто со мною не вернулся вместе.
Поставь же нам стаканы заодно
Со всеми! Мы еще придем нежданно.
Пусть кто-нибудь живой нальет вино
Нам в наши молчаливые стаканы.
Еще вы трезвы. Не пришла пора
Нам приходить, но мы уже в дороге,
Уж била полночь... Пейте ж до утра!
Мы будем ждать рассвета на пороге,
Кто лгал, что я на праздник не пришел?
Мы здесь уже. Когда все будут пьяны,
Бесшумно к вам подсядем мы за стол
И сдвинем за живых бесшумные стаканы.
Константин Симонов
1942
-
Вы помните, на угловом диване
Вели мы с вами тонкий разговор?
Мое сознанье было как в тумане,
И вспыхивал мгновеньями ваш взор.
Весна тогда сбиралась пробудиться
И за окном текла вода со стрех.
И вы спросили, опустив ресницы:
Скажите... целоваться, это грех?
Конечно, грех! - сказал я вас целуя, -
Но, если помолиться. Бог простит...
Хотите и за вас прощенья попрошу я?
Вы думаете, Бог на вас сердит?
Тогда спросили вы медлительно и строго,
Торжественно не опуская глаз:
Скажите, а вы веруете в Бога?
О, да! С тех пор, как я увидел вас!
Михаил Шамбадал
-
:) Здрасти , здрасти Вам :) проходите распологайтесь .:)
-
На исходе века
Взял и ниспроверг
Злого человка
Добрый человек.
Из гранатомёта
Шлёп его, козла!
Стало быть, добро-то
Посильнее зла...
-
а у меня часто вырывается
Короче! дело к ночи
на мороз горит заря,
я к тому,чтоб мне короче
и тебе не мерзнуть зря...
Вобще к стихам равнодушна,но это у меня в голове засело
(Твардовский "Дом у дороги")
-
…Лучиком солнечным
Вышью "Надежда"
На небосклоне...
О.М.
-
Кто такой "О.М"??
-
Кто такой "О.М"??
Это кто такая ;)
П.С.
Ден пасиб :-[
-
Понятно :D
(уточню на всякий случай - Оля, твоё, да? :) )
Это кто такая ;)
-
:-[
-
Нечего смущаться тебе :) :-*
-
Это кто такая ;)
Та ну! Прафда? :D
-
Та ну! Прафда? :D
неа , и это было давно :)
-
ух ты. А я подумала- Осип Мандельштам :-[
-
И опять приникаю я к ней ненасытно.
Этой музыки теплая, спелая мякоть.
Когда слушаю Шуберта – плакать не стыдно.
Когда слушаю Моцарта – стыдно не плакать.
В этой сказке, в ее тридевятом моцарстве,
позабыв о своем непробудном мытарстве,
моя бедная мама идет молодою,
и сидят мотыльки у нее на ладони.
Ты куда их несешь, моя бедная мама?
Ты сейчас пропадешь за наплывом тумана.
Эта музыка, словно пыльца мотылька,
упорхнувшего в недостижимые страны.
Твоя ноша для Моцарта слишком легка,
а для прочих она непосильна и странна.
И опять ненасытно я к ней приникаю.
И она приникает ко мне ненасытно.
Остается стакан полутеплого чаю
в полутемном вагоне, где плакать – не стыдно…
Игорь Меламед
-
На моей Родине сегодня выпал первый снег. Стихотворение в тему:
Расписалась снегом на асфальте...
Расписалась снегом на асфальте
Белолицая и пышная зима.
Это осень прикупила платье –
Листья неопавшие в снегах.
Я назло всему хожу без шапки –
Нос простужен, чувства охладели.
Соберу листочки жухлые в охапку
И приклею скотчем на деревья.
Хочется тепла, реки и света,
А кругом лишь холод, лед и мрак.
И опять я в куртку теплую одета,
И сосульками обвешан весь чердак.
Но зима – чиновник неподкупный:
Может город снега взять себе!
Я за дачу взятки, и особо крупной
Отсижу еще три месяца в тюрьме.
Дарья Пенчилова
-
ЗА ГОРОДОМ
Тот запах вымытых волос,
Благоуханье свежей кожи!
И поцелуй в глаза, от слез
Соленые, и в губы тоже.
И кучевые облака,
Курчавящиеся над чащей.
И спящая твоя рука,
И спящий лоб, и локон спящий.
Повремени, певец разлук!
Мы скоро разойдемся сами.
Не разнимай сплетенных рук.
Не разлучай уста с устами.
Давид Самойлов.
замечательны ети стихи и в исполнении Никитиных,обожаю эту песню
-
Просто увидела сейчас в контакте - мой бывший учитель английского (по совместительству профессор в универе, по совместительству бард) написал на 25 лет дружбы своим друзьям. Что-то меня так зацепило...
На Финляндском вокзале жду друзей не спеша,
В Приозерские дали моя рвётся душа.
Аккуратно завёрнут ценный груз в рюкзаке,
Белой дымкой подёрнут сонный плес вдалеке.
В бликах солнца дорога, малахитом волна.
Наливай, друг Серега, наливай дополна.
Зимней ночи ненастье позади за кормой,
Нас трехдневное счастье ждёт за дальней грядой.
Мы знакомы, ребята, четверть века уже,
Наши точки возврата на крутом вираже
Мы прошли, не заметив, не меняя коней,
Поле жизни разметив на врагов и друзей.
Никогда не меняли мы гитары на хлеб,
Нам стипендий хватало на плацкартный билет,
Наши песни, как птицы, что на Север летят,
Там, где неба граница, – голубой ледопад.
На Финляндском вокзале постоим пять минут –
Те, кого мы не ждали, может, тоже придут.
Во второй от начала, все понятно без слов:
И буксир у причала, и гранит островов.
Россыпь дней календарных нам не спрятать в карман,
И далекие страны – часто тоже обман.
И Вуокса не Лета, и в глазах миражи.
И в лицо только ветер, впереди только жизнь!
(Ю. Белов)
-
Понравилось.
-
Ох , Финляндский ... класс ! ::)
-
Ох , Финляндский ... класс ! ::)
Ага, ты меня особенно понимаешь... ::) :-*
-
На антресоли убран зонт.
Пришел апрель и зонт не нужен.
Теперь уже до ноября
не будет дождь купаться в лужах.
А надо-темные очки,
Поскольку солнце светит ярко,
И сарафаны.Даже в них
Мне будет,неизбежно,жарко.
Пришло израильское лето.
В нем жарко,душно,безнадежно.
И люди так легко одеты,
Что наблюдать уже тревожно
********
Ах,как музыка тревожит
Позабытые любови.
Как она напоминает
Ленинградский смутный сон.
Где гуляем мы с тобою,
Где нахмурив тучи-брови
И в каналах отражаясь,
Город в мысли погружен
***
Мне хочется уехать поскорей,
Мне хочется не думать о деньгах,
Воздушных замков и небесных кренделей
Мне хочется.И не запутаться в долгах...
*****
Нет ни страха,ни тревоги
Все что будет-будет вдруг.
Я хочу с тобой,мой друг,
Повстречаться на дороге.
Улыбнуться,удивиться,
Увидать,что ты мне рад....
Человеческие лица,
Словно сказочные птицы,
Над дорогою летят.
Автор моя маман
-
Жек, а мне понравилось 8)
-
Понра, только показалось что первое и последнее не законченные :-\
-
А мама так пишет и так же рассказывает - вроде быстро и много , а кажется что сжато . Вот еще ее же .
***
Куда рванется,радуясь,спеша,
Моя,навек освобожденная,душа?
Какие дали и какой предел
Ей предназначены теперь в удел?
Я не хочу просить сейчас у бога
Той участи,что ждет нас за порогом.
Не ведаю сама,чего желать.
Но очень любопытно ожидать...
****
И в этих краях,и в прежних,
Я теперь,навсегда,чужая.
И никакой надежды-
Слишком немолодая.
Любить старалась прилежно
То,что вокруг маячит.
Но ничего не вышло.
И быть не могло иначе.
Сидеть между двух стульев-
Неловко и неудобно.
Уже устала метаться
Или искать подобия.
Как скоро все это закончится?
Я жду,как мотаю срок.
Мне умереть не страшно,
Страшнее терпеть урок...
****
У еврейских похорон нет ни музыки ни гроба.
И на кладбищах цветы не сажают.
Никакого нет желанья,никакого нет резона
Умирать в таких условиях..Только все же умирают...
-
Про вокзал и последние из Жекиного поста зацепили
-
Уже давно хотела запостить сюда немножко моего любимого Бродского, но никак руки не доходили...
А тут собирала книжки и наткнулась на томик :)
***
Там, за нигде, за его пределом
- черным, бесцветным, возможно, белым -
есть какая-то вещь, предмет.
Может быть, тело. В эпоху тренья
скорость света есть скорость зренья;
даже тогда, когда света нет.
И.Б.
-
Дебют.
1.
Сдав все экзамены, она
к себе в субботу пригласила друга;
был вечер, и закупорена туго
была бутылка красного вина.
А воскресенье началось с дождя;
и гость, на цыпочках прокравшись между
скрипучих стульев, снял свою одежду
с непрочно в стену вбитого гвоздя.
Она достала чашку со стола
и выплеснула в рот остатки чая.
Квартира в этот час еще спала.
Она лежала в ванне, ощущая
всей кожей облупившееся дно,
и пустота, благоухая мылом,
ползла в нее, через еще одно
отверстие, знакомящее с миром.
2.
Дверь тихо притворившая рука
была - он вздрогнул - выпачкана; пряча
ее в карман, он услыхал, как сдача
с вина плеснула в недрах пиджака.
Проспект был пуст. Из водосточных труб
лилась вода, сметавшая окурки.
Он вспомнил гвоздь и струйку штукатурки,
и почему-то вдруг с набрякших губ
сорвалось слово (Боже упаси
от всякого его запечатленья),
и если б тут не подошло такси,
остолбенел бы он от изумленья.
Он раздевался в комнате своей,
не глядя на припахивавший потом
ключ, подходящий к множеству дверей,
ошеломленный первым оборотом.
И.Б. (1970)
-
Жека, меня проняло... так маме и передай
-
Jeky, отличные стихи! Мама молодец!
ПИЛИГРИМЫ
Мои мечты и чувства в сотый раз
идут к тебе дорогой пилигримов.
В. Шекспир
Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
За ними ноют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звезды встают над ними,
и хрипло кричат им птицы:
что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
...И, значит, остались только
иллюзия и дорога.
И быть над землей закатам,
и быть над землей рассветам.
Удобрить ее солдатам.
Одобрить ее поэтам.
1958
Самое любимое из Бродского
-
Анна Ахматова
ПОСЛЕДНИЙ ТОСТ
Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.
А вообще, все мои любимые стихи, они известные очень :-\
-
Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы - как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.
А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.
У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.
И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.
Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!
Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?
Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.
Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.
Евгений Евтушенко.
-
Стрекоза и Муравей (ремейк)
В июньский день по-летне жаркий
Забыв об отдыхе давно
Разя бензином и соляркой
Пер муравей домой бревно
Вдруг на поляне возле речки
он обалдел подняв глаза
Там беззаботно и лениво
В тени дремала стрекоза
Уже Сентябрь сменяет лето
Дождь через день стучит в окно
Добыв себе фуфайку где-то
Прет муравей домой бревно
А на пароме через реку
В тени зонта, прикрыв глаза
В театр или дискотеку
Плывет неспешно стрекоза
Зима проклятая лютует
Тулуп не греет ни хрена
Но муравей не протестует -
Влачет по снегу два бревна
Встал отдохнуть. Вздохнулось тяжко.
И вдруг увидел в соболях
Лихие три коня в упряжке
мчат стрекозу в своих санях.
Куда летишь - скажи подруга
не зная сути бытия?
Для проведения досуга
На званный ужин еду я.
Приятно выпить рюмку чая
В кругу талантливых людей
Люблю бомонда дух вкушая
Зреть зарождение идей ...
Взвалив на плечи бревна снова
Ей муравей ответил так:
"Увидишь если там Крылова
Скажи ему что он мудак"...
-
Хочется очень, как-то опять,
В восьмидесятых годах побывать.
Чтоб автомат с газировкой.
Стоял бы на остановке.
Чтобы по 10 копеек - кино,
А во дворе чтоб - деды в домино.
Чтоб "эскимо" – мороженое,
Чтобы "картошка" – пирожное.
Чтобы в руках - свежий номер "Мурзилки",
Чтобы копейки в пружинной копилке.
Чтобы по телику - "Ну погоди!"
Чтобы Гайдар, как всегда, впереди.
Чтобы в альбоме - почтовые марки,
Чтоб в воскресенье - с мамою в парке.
Чтобы солдатики - красного цвета. Ч
тоб никогда не кончалось всё это.
Что б засыпая, опять и опять.
Новую серию Штирлица ждать.
Чтоб "Буратино" в стеклянной бутылке.
Чтоб по рублю "бубльгумы" на рынке.
Чтобы модельки на полке стояли,
Красные галстуки все надевали.
Чтоб на параде - шарики в высь
Чтобы, короче,все зашибись.
Нет, блим, все будет наоборот:
Мобила, машина, начальник– урод.
Кончилось славное время давно.
Детство уже не вернёшь всё равно
чье- не знаю
-
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может, пьют вино,
Может, так сидят.
Или просто – рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч –
Ты, окно в ночи!
Может – сотни свеч,
Может – две свечи...
Но и нет уму
Моему покоя...
И в моем дому
Завелось такое...
Марина Цветаева
-
Анна Ахматова
ПОСЛЕДНИЙ ТОСТ
Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.
понравилось...
-
Любви моей ты боялся зря -
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.
И если ты уходил к другой,
Иль просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.
Когда же, наш мимолетный гость,
Ты умчался, новой судьбы ища,
Мне было довольно того, что гвоздь
Остался после плаща.
Теченье дней, шелестенье лет,
Туман, ветер и дождь.
А в доме события - страшнее нет:
Из стенки вынули гвоздь.
Туман, и ветер, и шум дождя,
Теченье дней, шелестенье лет,
Мне было довольно, что от гвоздя
Остался маленький след.
Когда же и след от гвоздя исчез
Под кистью старого маляра,
Мне было довольно того, что след
Гвоздя был виден вчера.
Любви моей ты боялся зря.
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.
И в теплом ветре ловить опять
То скрипок плач, то литавров медь...
А что я с этого буду иметь,
Того тебе не понять.
Новелла Матвеева
-
Солнце, очень понравилось. Особенно последнее.
-
да,мне тоже последнее очень нравится,а главное-очень близко :)
-
Виктор Георгиевич Орешкин
(с гордостью заявляю - мой друг!)
***
Ты смотришь на меня такою пропастью,
Что криком мне твое молчанье кажется.
Я постою и отойду на скорости:
Что оторвалось – вновь уже не свяжется!
Ты говоришь мне комплименты лестные,
А я молчу, боясь казаться глупостью.
Глаза, глаза... веселые и честные,
Смеются над моею близорукостью.
Меня зовешь устроить продолжение,
Шагнуть – и стать частицей мироздания.
А мне дороже это воплощение,
Чем звезд далеких только обещания.
Мы, видно, перепутали понятия.
Пока свободой каждый не надышится,
Я принимаю музыки объятия,
Свеча моя стоит и не колышется.
***
Мы окольцованы с тобой,
А крыльям хочется полета.
Но не дано судьбы иной,
Коль даже взглянешь на кого-то.
Приятно думать о тебе
С надеждой, верой… и с испугом:
Живя в немыслимой борьбе,
Мы окольцованы друг другом.
На что теперь обречены? –
Вопрос, однако же, не праздный!
На эту жизнь обручены
Таким материалом разным.
И даже, будучи вдали,
Вдыхая петербургский вечер,
Так незаметно теребить
Приятно малое колечко.
***
Пусть нет тебя – зато какие сны!
Казалось, снега вечное круженье
Поможет как-то снизить напряженье
И унесет далеко от весны.
Пусть не звонит проклятый телефон,
Но я найду, чем в выходной заняться.
Ведь нам уже немножечко за двадцать.
Растает аромат, и снег, и сон…
Последствия любви переживу –
Уж ветер стих, и небеса открылись.
Гипнос и Эрос снова расшалились…
Ах, что теперь мне снится наяву!
***
Я был в гостях у поэтессы.
Быть гости милыми старались –
Пересекались интересы
И мимодумно разлетались.
Коньяк застольных разговоров
Блистал игривыми свечами,
И даже дождик за забором
Был совершенно не печален.
Ей так легко переводилось
С божественного на обычный,
Что эта сказочная милость
Была на вид вполне привычной.
А вечер был пугливо-тихим,
Боясь прервать на полуслове,
И сад янтарность облепихи
Друзьям пернатым приготовил.
У каждого своя Голгофа
Талантов и переживаний…
На завтрак будет снова кофе
И черный хлеб воспоминаний.
«Жизнь коротка; перечитывать некогда»
(А.С.Пушкин)
Ваше имя написано солнцем в моей биографии,
Остальное доскажется ветром и радугой встреч.
Мы по-прежнему вместе, и нам не нужны фотографии,
Чтобы добрые чувства на долгие годы сберечь.
В этом городе нас повидали различные здания,
Но закинем за плечи подъездов внимательный взгляд:
Мы с тобой научились домам говорить «до свидания»,
Не уверены, впрочем, что сможем вернуться назад.
А с утра показалось, что все, что задумаем – сбудется:
И премьеры восторг, и букеты, и говор друзей…
Чья-то жизнь (уж не наша ли?) вновь улыбается в лужицах,
Так изящно флиртуя с дождем языком вензелей.
И не раз, и не два нас еще посетит озарение –
Я надеюсь, мы выдержим все, и не дрогнет рука!
В этот памятный день я хотел написать поздравление.
Извини, перечитывать некогда – жизнь коротка
-
С первого по тринадцатое
Нашего января,
Сами собой набираются
Старые номера.
Сняли иллюминацию,
Но не зажгли свечей,
С первого по тринадцатое
Жены не ждут мужей.
С первого по тринадцатое -
Пропасть между времен.
Вытру рюмашки насухо,
Выключу телефон.
Дома, как в парикмахерской,
Много сухой иглы,
Простыни перетряхиваются,
Не подмести полы.
Вместо метро Вернадского
Кружатся дерева,
Сценою императорской
Кружится Павлово.
Только в России празднуют
Эти двенадцать дней,
Как интервал в ненастьях
Через двенадцать лет.
Вьюгою патриаршею
Позамело капот,
В новом несостоявшееся
Старое настает.
Я закопал шампанское
Под снегопад в саду,
Выйду с тобой с опаскою:
Вдруг его не найду.
Нас обвенчает наскоро
Снежная коронация
с первого по тринадцатое,
с первого по тринадцатое
/А. Вознесенский/
-
Мой сын живёт совсем не так, как я,
он не поёт со мной печальных песен,
мир образов ему не интересен,
и слов его не манит полынья.
Он по субботам курит свой кальян
и слово «очень» заменил безликим «мега».
Когда-то он любил конструктор «лего»,
а нынче – дам, хотя не донжуан.
Он любит рассуждать и объяснять
мне эту жизнь и все её законы.
Я пью вино – он виски пьёт с лимоном.
Мне ближе осень, а ему – весна.
Бросает вещи, как всегда, везде.
Бывает груб всерьёз или для виду.
Но знаю, никому не даст в обиду
и не оставит близкого в беде.
Ему прощают всё и все кругом,
а шутки повторяет вся округа.
Он может быть поверенным и другом
и под рукой согреть, как под крылом.
Он смотрит эпатажное кино
и носит элегантную одежду,
но часто снится трогательно-прежним
весёлым и смешным «веретеном».
Он всё ещё улыбчив и открыт,
с чувствительной, как в детстве, белой кожей,
но мы теперь так мало с ним похожи,
и он со мной так редко говорит…
Мне кажется порой, что я ему
не очень-то уже необходима,
что взгляд его скользит всё чаще мимо,
не потакая взгляду моему.
Мой сын живёт совсем не так, как я.
В своём упрямстве он почти несносен.
Но, боже, дай ему счастливых вёсен
и жизни – ярче, лучше, чем моя.
(2008)
Елена Кабардина
-
С первого по тринадцатое
Нашего января,
Сами собой набираются
Старые номера...
/А. Вознесенский/
только сейчас увидела Жекин пост.у нас эта была одна из "песен под гитару",которую до сих пор поем с однокласниками(на нонешней встрече выпускников тоже не забыли)
http://www.youtube.com/watch?v=oqQeOC3LK28
-
А ты не поверишь, но ангелы тоже с работы
Приходят под вечер, порою, изрядно устав.
И их утомляют любые мирские заботы –
Попробуй быть бодрым весёлым, весь день отлетав…
А ты не поверишь, но ангелы крылья снимают,
Идут, /ну, наверно, куда?/ прямиком сразу в душ,
Пылинки и прочую грязь аккуратно смывают,
Пытаясь /напрасно/ отчистить усталость из душ…
А ты не поверишь, но ангелы, чайник поставив,
Садятся на кухне и смотрят безмолвно в окно.
И думают – утром проснутся и, крылья расправив,
Пойдут-полетят на работу свою всё равно…
А ты не поверишь, но ангелы плачут ночами,
Припомнив какую-то /детскую? взрослую?/ смерть.
И столько в слезах этих боли, горючей печали
О том, что помочь не смогли, не успев прилететь …
Маргарита Родяхина
-
может уже и было
Давид Самуилович САМОЙЛОВ
СНЕГОПАД
Декабрь. И холода стоят
В Москве суровой и печальной.
И некий молодой солдат
В шинели куцей госпитальной
Трамвая ждет.
Его семья
В эвакуации в Сибири.
Чужие лица в их квартире.
И он свободен в целом мире.
Он в отпуску, как был и я.
Морозец звонок, как подкова.
Перефразируя Глазкова,
Трамваи, как официантки,
Когда их ждешь, то не идут.
Вдруг снег посыпал. Клочья ватки
Слетели с неба там и тут,
Потом все гуще и все чаще.
И вот солдат, как в белой чаще,
Полузасыпанный стоит
И очарованный глядит.
Был этот снег так чист и светел,
Что он сперва и не заметил,
Как женщина из-за угла
К той остановке подошла.
Вгляделся: вроде бы знакома.
Ах, у кого-то из их дома
Бывала часто до войны!
И он, тогда подросток праздный,
Тоской охваченный неясной,
За ней следил со стороны.
С ухваткой, свойственной пехоте,
Он подошел:
- Не узнаете? -
Она в ответ:
- Не узнаю.
- Я чуть не час уже стою,
И ждать трамвая безнадежно.
Я провожу вас, если можно.
- Куда?
- Да хоть на край земли.
Пошли? -
Ответила:
- Пошли.
Суровый город освежен
Был медленно летящим снегом.
И каждый дом заворожен
Его пленительным набегом.
Он тек, как легкий ровный душ,
Без звука и без напряженья
И тысячам усталых душ
Дарил покой и утешенье,
Он тек на головной платок,
И на ресницы, и на щеки.
И выбившийся завиток
Плыл, как цветок, в его потоке.
Притихший молодой солдат
За спутницей следил украдкой,
За этой выбившейся прядкой,
Так украшавшей снегопад.
Была ль она красива? Сразу
О том не мог бы я сказать.
Конечно, моему рассказу
Красавица была б под стать!
Она была обыкновенной,
Но с той чертою дерзновенной,
Какую могут обрести
Лет где-то возле тридцати
Иные женщины.
В них есть
Смешенье скромности и риска.
Беспечность молодости близко,
Но зрелости слышнее весть.
Рот бледный и немного грубый.
Зато как ровный жемчуг зубы.
И затаенная душа
В ее зрачках жила стыдливо.
Она не то чтобы красива
Была, но просто хороша.
Во всяком случае, солдату
Она казалась таковой,
Когда кругом была объята
Летучей сетью снеговой.
(Легко влюблялись мы когда-то,
Вернувшись в тыл с передовой.)
Я бы еще сказал о ней.
Но женщины военных дней
В ту пору были не воспеты,
Поскольку новые поэты
Не научились воспевать,
А не устали воевать.
Кое-кого из их числа
Уже навеки приняла
Земля под сень своих просторов:
Кульчицкий, Коган и Майоров,
Смоленский, Лебский и Лапшин,
Борис Рождественский, Суворов -
В чинах сержантов и старшин
Или не выше лейтенантов -
Созвездье молодых талантов,
Им всем по двадцать с небольшим...
Шли по Палихе, по Лесной,
Потом свернули на Миусы.
А там уж снег пошел сплошной,
Он начал городить турусы
И даже застил свет дневной.
- Я здесь живу. А вам куда?
- Мне никуда. Но не беда -
Переночую на вокзале.
А там!.. Ведь есть же города,
Куда доходят поезда... -
Они неловко помолчали.
- А можно к вам? -
Сказала:
- Да.
Прошли заснеженным двором.
Стряхнули снег. Вошли вдвоем
В ее продрогшую каморку.
- Сейчас мы печку разожжем, -
Сказала. И его восторгу
Пришел конец. Так холодна
Была каморка и бедна.
Но вскоре от буржуйки дымной
Пошло желанное тепло.
В окне, скрывая холод зимний,
Лепились хлопья на стекло.
Какая радость в дни войны
Отъединиться от погоды,
Когда над вами не вольны
Лихие прихоти природы!
(Кто помнит: стужа, и окоп,
И ветер в бок, и пуля в лоб.)
Он отвернулся от окна,
От города, от снегопада
И к ней приблизился.
- Не надо, -
Сказала. Сделалась бледна.
Он отступился. Вот досада!
Спросила:
- Как вас звать? -
Сказал.
- А вас как? -
Отвечала:
- Клава.
В окне легко и величаво
Варился зимний снежный бал.
Кружила вьюга в темпе вальса,
Снег падал и опять взвивался.
Смеркалось. Светомаскировку
Она спустила. Подала
Картошку. И полулитровку
Достала. В рюмки разлила.
Отделены от бури снежной
Бумажной шторкою ночной,
Они внимали гул печной.
И долго речью безмятежной
Их ублажал печной огонь.
Он в руки взял ее ладонь.
Он говорил ей:
- Я люблю вас,
Люблю, быть может, навсегда.
За мной война, печаль и юность,
А там - туманная звезда. -
Он говорил ей:
- Я не лгу,
Вы мне поверьте, бога ради,
Что, встреченную в снегопаде,
Вас вдруг оставить не могу!..
Такой безвкусицей банальной,
Где подлинности был налет,
Любой солдатик госпитальный
Мог растопить сердечный лед.
Его несло. Она внимала,
Руки из рук не отнимала.
И, кажется, не понимала,
Кто перед ней. И поняла.
И вдруг за шею обняла
И в лоб его поцеловала.
Он к ней подался. К ней прильнул.
Лицом уткнулся ей в колени.
И, как хмельной, в одно мгновенье
Уснул... Как так?.. Да так - уснул.
Вояка, балагур, гусар
Спал от усталости, от водки,
От теплоты, от женских чар.
И его руки были кротки.
Лежал, лицо в колени пряча,
Худой, беспомощный - до плача.
Подумала: куда в метель?
И отвела его в постель.
Проснулся. Женское тепло
Почувствовал в постели смятой.
Протер глаза. Был час десятый.
И на дворе еще мело.
Записка: «Я вернусь к пяти,
Если захочешь, оставайся».
Кружилась вьюга в темпе вальса.
Успела за ночь замести
Она Тверские и Ямские
И все проезды городские,
Все перепутала пути.
С пургой морозы полегчали,
И молодой солдат в печали
Решал - уйти иль не уйти?..
Да и меня в иное время
Печаль внезапно проняла
О том, что женщина ушла
И не появится в поэме.
Хотел бы я ее вернуть,
Опять идти под снегопадом...
Как я хотел бы с нею рядом
В тот переулок завернуть!
Как бы хотел, шагая с ней,
Залюбоваться снегом, жестом,
Вернуть и холод этих дней,
И рот, искусанный блаженством...
Я постарел, а ты все та же.
И ты в любом моем пейзаже -
Свет неба или свет воды.
И нет тебя, и всюду ты.
Что я мечтал изобразить?
Не знаю сам. Как жизни нить
Непрочная двоих связала,
Чтоб скоро их разъединить?
Нет, этого, пожалуй, мало.
Важней всего здесь снегопад,
Которым с головы до пят
Москва солдата обнимала.
Летел, летел прекрасный снег,
Струился без отдохновенья
И оставался в нас навек,
Как музыка и вдохновенье...
Учусь писать у русской прозы,
Влюблен в ее просторный слог,
Чтобы потом, как речь сквозь слезы,
Я сам в стихи пробиться мог.
1975