Когда у Богини снега родилась девочка, она долго думала, как назвать дочку. Думала, думала, пока не придумала и назвала ласковым именем: Снежинка. Снежинка, беленькая девочка с белыми волосами, лежала в белой кроватке под белыми облачными простынями. Когда Снежинка подросла, к ней, как водится, стали ходить женихи. Пришел Месяц , но Снежинке он не понравился: лысый забулдыга, ночами не спит, все по небесным кабакам шатается, а днем заберется под облако и дрыхнет. Пришел Луч солнца, но Снежинка отказала и ему. Он так горячо клялся в любви, что было трудно ему поверить. Разгневался Бог снега и сурово сказал дочке:

- Если не можешь сама выбрать мужа, так я это сделаю за тебя. И он послал весть Ветру – повелителю небесной синевы, у которого было четверо холостых сыновей. Примчался Ветер на расписных санях. Как бубенцы зазвенели ледяные сосульки, примерзшие к уздечкам резвых жеребцов. Снежинку сосватали старшему сыну Бога ветра, Северному ветру. Счастливая Богиня снега собирала дочери приданное. Набивала перины и подушки мягким снежным пухом, рубала и шила белые облачные простыни, низала на нитки сверкающие ледяные бусы. Как принцесса выглядела Снежинка, когда съехались свадебные гости. Довольные родственники желали счастья, нахваливали молодых: какая красивая ледяная пара! Только у Снежинки сердце не радовалось, когда Северный ветер под застольные возгласы "Горько! Горько!" касался холодными губами ее уст.

- Я не могу любить его, - прошептала со вздохом Снежинка, но так тихо, что, кроме матери, никто ее не услышал.

- Не быть моей дочке счастливой, - материнское сердце дрогнуло от страшного предчувствия.

Когда пир был в разгаре, жених крикнул своему брату Южному ветру, чтобы тот сыграл танец. Южный ветер уселся на край облака достал из-за пазухи дудку и заиграл. Полилась нежная мелодия, и Снежинка пустилась в пляс. Она вертелась и кружилась, пристукивая звонкими каблучками серебряных туфелек, а зоркий деверь, Восточный ветер, пригорюнившись, все мрачнел и мрачнел, пока не заплакал, припав головой к отцовскому плечу.

- Сын мой, в такой праздник ты плачешь, - удивился отец.

- Почему ты высватал Снежинку брату, а не мне? Почему у меня не будет такой пригожей жены! - захныкал Западный ветер.

Теперь и Южный ветер поднял свои голубые глаза на Снежинку, и они встретились с сияющим взором невесты. Еще нежнее зазвучала дудка, она пела только для одной Снежинки, а Снежинка плясала только для Южного ветра. Что же будет, если заметит злой и ревнивый Северный ветер? Богиня снега в отчаянии ломала под столом пальцы.

- Дочка, дочка укроти свое сердце, - умоляла шепотом Богиня снега, когда Снежинка кружилась возле нее.

Но как укротить сердце, в котором пробудилась любовь?! Разве могла Снежинка сделать то, на что не способны даже люди: ни молодые, ни старые, ни глупые, ни умные. Может быть, Северный ветер, увлекшись беседой с Богом снега ничего и не приметил бы, если бы снедаемый завистью Западный ветер не ткнул его в бок со злой насмешкой:

- От пылких взоров нашего братца твоя Снежинка скоро растает!

Услышав это, Северный ветер вскипел от ярости, стукнул кулаком по столу и крикнул Южному.

- Спрячь свою дудку, не то я сломаю ее!!

Музыка пуглива как птица. Дудка замолкла, и Снежинка растерянно заглянула в голубые глаза Южного ветра, словно убеждаясь, в самом ли деле любовь его была такой мгновенной. Снежинка опомнилась лишь тогда, когда Северный ветер вскочил на ноги и взревел:

- Не забывай, Снежинка, что ты моя, а ты брат, не забывай, что она не твоя. А теперь, Снежинка, ты запляшешь под мою дудку!!

Северный ветер засунул пальцы в рот и так пронзительно свистнул, что у всех мурашки по спине пробежали.

- Пляши! Пляши! - приказал он Снежинке.

Как зачарованная стояла она перед простиравшим к ней руки Южным ветром. Она пыталась повернуться, но ноги ее превратились в ледяные сосульки и не повиновалась.

- Пляши! Пляши для меня! - Северный ветер взревел так яростно, что зашатались своды снежного дома, но Снежинка и не шелохнулась.

- А-а-а У-у-у!! - взвыл Северный ветер и, выхватив из-за пояса бич, замахал им.

- А теперь брат мой, Южный ветер, я не пожалею твоих розовых и яблоневых садов! Этой же ночью загублю их своим дыханием, завтра будешь качаться на высохших ветвях и лить горючие слезы. Любовь, должно быть, вернее всего подсказывает, как спасти то, что любимому жизни дороже. Не успел Северный ветер набрать в грудь воздух, как Снежинка, увидев помрачневшее лицо Южного, быстро вспорола свои перины, и мгновенно сады Южного ветра застлались белым снежным покровом. И не страшно уже было розам и яблоням ледяное дыхание ветра. Обезумевший Северный ветер пытался отомстить Снежинке. Он замахнулся на нее бичом, но Снежинка ловко увернулась от удара. Северный ветер бросил бич и кинулся на Снежинку.

- Свадьба кончилась!! - вопил он, - Я отвезу тебя домой и упрячу в самое темное подземелье. Пускай тебя там загрызут крысы и мыши, непокорная жена. Видимо любовь подсказала и Южному ветру, как спасти ту, что стала его сердцу всего дороже. Прижав Снежинку к груди он полетел с ней к своим садам. Северный ветер взвыл как подраненный волк и, схватив бич, погнался за ними. От взмахов бича в темном небе мелькали красные полосы, от рева содрогался воздух. Но куда Южному ветру укрыть Снежинку от гнева Северного? Он уложил ее под розовый куст и просил подождать, пока не одолеет в трудной схватке брата.

- Поцелуй меня сначала, мой милый, мой единственный, и я буду ждать тебя хоть всю жизнь. Южный ветер целовал Снежинку нежно и долго, пока возлюбленная не растаяла в его объятиях и не ушла каплей росы в землю, и не растворилась в ней.

- Где она? Куда девалась? - крикнул Северный ветер на брата, - Я только что видел, как ты целовал ее.

- Ах, брат мой, не из-за чего нам больше враждовать, - скорбно ответил Южный ветер.

- Вон, где она лежит, теперь как капля росы, как слеза, растворившаяся в земле.

-Я не верю ей и тебе не верю, - ответил Северный ветер, скрежеща зубами.

- Чтоб она никогда не встала, я придавлю ее ледяной плитой.

Время от времени Южный ветер обходит свои розовые и яблоневые сады. В конце зимы или ранней весной Снежинка, чувствуя его приближение, дыханием расплавляет ледяную корку и, высунув головку, заглядывает в голубые глаза возлюбленного. А люди, завидев маленький беленький цветок, почему-то радуются и рассказывают друг другу, как о большом событии:

-Ты знаешь, в саду уже расцвел Подснежник!!

Однажды жил на свете несчастный Горбун. Он был совсем одинок - мать и отца он даже не помнил, братьев и сестер у него не было. Никто никогда не называл его другом, а его губы тоже ни разу не произнесли этого слова. Про любовь он читал лишь в книжках и знал, что она ласкает сердце, как легкое дуновение, или жжет его, как пламя, что она может вознести человека на небеса и низвергнуть в ад.

Одинокий человек был уверен, что ни легкое дуновение, ни пламенный жар никогда не коснутся его больного, бьющегося с перебоями сердца. Горбун был до того безобразен, что его пробирала дрожь, когда ему случалось заглянуть в зеркало.

И кто полюбит такого, когда на свете есть столько красивых и ловких юношей? Да и сам он, с таким сердцем, разве мог полюбить женщину? Нет, сердце его могло только желчно ненавидеть и завидовать, и одни лишь проклятия срывались с губ Горбуна. Узенькие глазки не замечали ни нежного багрянца восходящего солнца, ни зеленоватого отблеска месяца, они всегда смотрели вниз и видели лишь грязные лужи и дорожные ухабы. Его острый нос не улавливал опьяняющих ароматов цветов, зато еще издали чуял запах падали и плесени. И неудивительно, что весь мир стал со временем казаться ему гадким, грязным и вонючим, и сознание этого доставляло ему злую радость, ибо в таком мире он сам уже не казался себе исключением.

Но однажды - совершенно случайно - он увидел принцессу Розу, вышедшую на прогулку в парк.

Люди обнажали перед ней головы и останавливались, только один он в растерянности моргал глазами, не в силах осознать, что на свете существует такая красота. Розовые щеки, карие глаза, алые губы и затянутый в зеленое платье стан принцессы были так полны жизни и юной свежести, что каждый, увидев ее, словно скидывал с плеч бремя лет.

Многие старцы проделывали далекий и трудный путь, чтобы хоть раз взглянуть на принцессу Розу и помолодевшими вернуться домой. Роза всем ласково улыбалась, отвечая на приветствия. Только один человек не приветствовал ее, даже шапки не снял; тщедушный уродливый Горбун стоял на краю дорожки и, морщась, глазел на триумфальное шествие принцессы. Для Розы это было так странно и необычно, что она остановилась и глубоко заглянула в злые глаза Горбуна. До чего одиноким и жалким казался этот мрачный человек! Розе стало бесконечно жаль его, и она одарила его своей самой теплой улыбкой.

Всего лишь один миг, но как он преобразил жизнь Горбуна! Теперь его глаза смотрели вверх, и он видел, как пышно цветут кусты белой и лиловой сирени, какие алые цветы распустил боярышник и как прекрасны деревья, когда в их листве играют солнечные зайчики. Легкие дуновения обдавали его лицо, и какие чудесные запахи они приносили с собой! А тут же, на краю дороги, росли фиалки. И откуда только эти маленькие цветочки брали силу, чтобы так радовать прохожих? Весельем веяло от солнечных зайчиков, игравших в вершинах деревьев, от ветра, шелестевшего листвой липы, от песен птиц и детского лепета.

Горбун стоял растерянный и не мог понять - почему так изменилось его зрение и слух, почему он стал чувствовать красоту мира!

- Кого спросить об этом? - задал он себе вопрос.
- Меня спроси! - отвечало сердце.

- Ах ты, несчастное, всегда мрачное, как ночь, что ты можешь мне ответить, - обругал Горбун свое сердце.

- Я испытываю радость, потому что знаю теперь, кто заставляет цветы цвести, птиц - петь, я знаю, кто открыл тебе глаза и уши! - ликовало сердце.

- Да кто же? Скажи мне, кто? - допытывался Горбун.

- Это - любовь. Это она - нежная и жестокая, тихая и бурная, теплая и пламенная! Ты ведь любишь! Ты любишь принцессу Розу!
- Принцессу Розу? - испугался Горбун. - Чтоб я посмел любить принцессу Розу?
- А кто может запретить тебе любить принцессу Розу? - спорило с ним сердце. - Приходи каждое утро сюда и, как все, приветствуй ее.

Горбун послушался своего сердца и изо дня в день ходил встречать Розу, склоняя голову в благоговейном приветствии, когда принцесса приближалась к нему. Она проходила мимо, и лицо его словно ласкало нежным дуновением.

То была чудеснейшая пора его жизни. Откуда у него появилась такая сила, чтобы весь день, до позднего вечера, колоть камни? Откуда взялся голос, чтобы петь вместе с жаворонками и соловьями? Горбун не знал, о чем поет жаворонок, о чем поет соловей, но сам он пел о Розе, о ее красоте, о своей любви.

Несчастный Горбун, он не знал, что внезапная буря может подняться не только в природе, но и в душе человека. Она нагрянула неожиданно, когда он утром, отправляясь в парк, чтобы полюбоваться на Розу и впитать в себя свежесть и силу на весь тяжелый трудовой день, увидел, что весь город украшен лампионами и гирляндами, а улицы кишат толпами празднично одетых людей. Люди несли гитары, свирели и тамбурины, только одна маленькая девочка держала в руке колокольчик. То был бедная пастушка Майя, она нигде не могла достать гитару или дудку и сняла с шеи козы колокольчик, потому что и ей в этот торжественный день хотелось как-то выразить свою радость.

Тогда Горбун спросил одного встречного, в честь кого так разукрашен город и почему на улицах так много народу.

Встречный удивленно ответил:

- Где же ты живешь, любезный, если не знаешь, что сегодня наша принцесса выходит замуж?

- Принцесса? Какая принцесса? - пробормотал растерявшийся Горбун.

- Неужели ты не знаешь, что у нас только одна принцесса? Принцесса Роза!

Если бы незнакомец стукнул Горбуна по голове камнем, то не ошарашил бы так бедного влюбленного. Горбун рухнул на холодные камни, но мгновенно вскочил снова на ноги, ибо ему показалось, что он упал на пылающий костер. И, точно обожженный пламенем, он побежал по улицам в сторону парка, где каждое утро встречал Розу.

- Моя Роза! Моя Роза! - кричал он, чувствуя, как сердце его горит пламенем, которого не могут погасить слезу, ручьями бегущие по щекам.

Потом зазвенели гитары, засвистели свирели, высоко в воздух понеслись песни и радостные возгласы. Народ приветствовал принцессу Розу и чужеземного принца, которые шли - молодые и прекрасные, - одаривая ликующую толпу улыбками. Опьяненные счастьем, они не удивились, когда сквозь толчею продрался какой-то горбун, упал перед Розой на колени и начал умолять ее, причитая:

- Роза, Роза, ты ведь моя Роза"! Прогони этого чужого человека и иди со мной!

- Опомнись, безумный! - закричали ему. - Не стыдно тебе, дурню, показываться таким оборванцем на глаза принцессе Розе?

- Жених нашелся!

- Лучше бы к метле посватался!

- Или к прошлогодней полевице!

Так жестокосердные люди издевались над Горбуном, а женщины показывали на него пальцем и смеялись.

Но ни предупреждение, ни издевки не могли образумить Горбуна.

Пламя любви испепелило последние искры разума. Выхватив из-за пояса кинжал, Горбун пронзил им сердце принцессы.

Люди в скорби склонили головы. Когда они подняли глаза, над толпой пронесся возглас удивления. Из окропленной кровь. Земли вырос благородный цветок с ароматными огненно-красными лепестками. Но каждого, кто пытался коснуться его, он колол острыми, точно кинжал, шипами.

- Это Роза, это наша Роза! - шептали люди. - Даже после смерти она дарит нам радость.

По законам той страны убийцу, из ревности лишавшего жизни свою возлюбленную, изгоняли из общества, и он должен был селиться в скалистых горах. Осыпаемый камнями и проклятиями, ушел туда и Горбун. С тех пор его никто не видел, только в следующую весну маленькая пастушка Майя, искавшая козочку, отставшую от стада, нашла у подножия горы разбитое сердце. Девочка вспомнила несчастного Горбуна, погибшего от безумной любви, и, склонившись над разбитым сердцем, заплакала, ибо она тоже была одинока и никем не любима. И странно, слезы Майи впитались в скалу, на которой выросли два цветка. У одного лепестки были розовыми и вились вокруг стебелька, похожие на маленькие разбитые сердечки, другой расцвел белыми колокольчиками, свисавшими со стебля, точно прозрачные слезинки.

Позже люди пересадили эти цветы в сад и назвали розовый - разбитым сердцем, а белый - майским ландышем.

У одного отца, точно в сказке, было трое сыновей. Ребята были еще слишком малы, чтобы помогать отцу в работе, и порою трудно им приходилось. Отец, отправляясь надолго в лес по дрова, оставлял сыновьям миску вареного гороха. Этим они и кормились.


Но однажды отец не вернулся вовремя, а на дне миски оставались всего только шесть горошин.


Средний брат предложил поделить горошины поровну: каждому по две. Старший, который в отсутствие отца распоряжался младшими, напротив, считал, что справедливо будет, если ему достанутся три, среднему - две, а меньшому - одна. Так он и поделил горох, наказав братьям не сметь жаловаться отцу.


Не успели они сунуть горошины в рот, как кто-то постучал в дверь. Вошел старичок в белом полушубке, в постолах. Поздоровался, тяжело опустился на лавку и положил на пол свою клюку. Старик обратился к старшему брату:


- Сынок, оголодал я, нету у меня сил дальше идти. Отдай мне свой обед.


Старший брат рассмеялся:


- Тоже мне старичок из сказки нашелся! Так я и поверил, что в наше время чудеса бывают. Ступай себе своей дорогой!
Но старичок не ушел, а обратился к среднему:


- Может, у тебя сердце пожалостливей, чем у брата, и ты поделишь со мной свой обед?


Средний брат раскрыл ладонь, глянул на свои две горошины и вздохнул. Жалко было давать, но он еще немного верил в сказки. Отдаст одну горошину, а взамен получит золота горшок.


Старичок поболтал с ребятами, съел горошины и уже хотел было встать и уйти, но одна нога ни за что не слушалась. Тогда к нему кинулся меньшой братец и сунул ему свою единственную горошину:


- Возьми, дедушка, мне и есть неохота!


Старичок взглянул мальчику в глаза, улыбнулся и сказал:


- Тебе-то больше, чем старшим, есть хочется, только у тебя, видать, сердце посильней брюха.


Он поднял свою клюку и, совсем бодрый, собрался уходить.


- Обогрелся я, поел, - еще сказал старичок, - а чтобы вы меня лихом не поминали, так я вас одарю.


Он сунул руку в карман и насыпал старшему полную миску гороха, потом сунул руку в другой карман - и насыпал среднему в подставленные ладони. А для меньшого достал из-за пазухи одну-единственную горошину.


- А теперь вот как сделайте, - сказал он, - Горох этот вы по весне засейте, хорошо ухаживайте за ним, и вырастет он так, как каждый из вас заслужил.


Когда старик ушел, старший посмеялся над меньшими:


- Эх вы, дурачье, обед свой отдали. Я ничего не дал и больше всех получил. Наш меньшой отдал последнее, а ему одна горошина досталась.


Весною братья засеяли свои горошины.


У старшего брата, правда, выросли сочные стебли, но расцвели пустоцветами - ни одного стручка не завязалось.


У среднего брата расцвело пестрое-препестрое поле гусиного гороха, который пришлось скормить козе, чтобы прохожие не насмехались.


А меньшой посеял свою единственную горошину перед домом, под окном. Она росла, извиваясь по стене, и расцвела голубыми пахучими цветами. Издалека приезжали люди любоваться душистым горошком. Сам король предлагал за него полный горшок золота, но меньшой брат не отдал своего горошка за золото. Он собрал семена, чтобы в следующую весну подарить их друзьям, и так он, сея и раздавая семена, стал со временем знаменитым садовником.

Юлька, ты меня прям в детство вернула. Я получила массу удовольствия. Ведь все эти сказки были перечитаны по многу раз. СПАСИБО ТЕБЕ ОГРОМНОЕ. 

Юлька, ты меня прям в детство вернула. Я получила массу удовольствия. Ведь все эти сказки были перечитаны по многу раз. СПАСИБО ТЕБЕ ОГРОМНОЕ. 

а у меня еще и книжка в оригинале есть