Болгарская народная сказка
Сказка о Еже-иглокоже, кротихе и лисице
Шел как-то раз еж-иглокож по полю, увидел кротовую кочку. Слышит — кротиха под землей роется. Позвал еж-иглокож кротиху:
— Вылезай, кума, давай побеседуем.
Вылезла кротиха, вся землей обсыпана, побежала к ежу на беседу.
— Поглядел я, — говорит еж-иглокож, — какая ты работница, и задумал одно дело.
— Что же ты задумал? — спрашивает кротиха.
— Хорошее дело. Да только не знаю, согласишься ты на него или нет.
— Если будет хорошо для нас обоих, почему не согласиться? — молвит кротиха.
— Давай работать вместе, — говорит еж-иглокож. — Ты распашешь поле, я его пробороню и засею. А пшеницу разделим поровну.
— Согласна, ежок-куманек. Будем работать вдвоем, дело у нас на лад пойдет. Я умею пахать, а боронить не умею — ведь игл у меня нету. А у тебя иглы есть, зато нет у тебя таких крепких ног и когтей, как у меня. Друг без дружки мы не работники, а станем работать вместе да все поровну делить, вот нам и будет хорошо.
— Ну значит, столковались, — говорит еж-иглокож. — А теперь поплюй себе на лапы и начинай.
Принялась кротиха за работу. Пахала день, пахала другой, вспахала поле. Дошел черед и до ежа. Свернулся он клубком и покатился по пашне. День катался, два катался, проборонил пашню своими острыми иглами и посеял пшеницу.
Год выдался урожайный. Буйная взошла пшеница, заколосилась тяжелыми колосьями, ядреным зерном налилась — любо-дорого поглядеть.
Пришла пора снимать урожай. Сжали пшеницу, обмолотили, начали делить. Взял еж-иглокож меру, насыпал в нее пшеницы вровень с краями и говорит:
— Это мне!
Потом насыпал меру до половины и подает кротихе:
— А это тебе!
— Почему ж ты себе берешь полную меру, а мне даешь половину? — спрашивает кротиха.
— Потому что моя работа потяжелее твоей, — отвечает еж-иглокож. — Я пашню боронил, все иглы свои обломал — ни одной целой не осталось.
— А я пахала, все когти переломала, — спорит кротиха. — Уж если судить по справедливости, так мне причитается побольше твоего.
Слово за слово, поругались кротиха с ежом, подрались, друг дружке в глотку вцепились.
На ту пору проходила мимо кума лиса. Услышала шум и прибежала посмотреть на драку. Развела лиса драчунов, села решать их спор. Сама судит, сама на пшеничку поглядывает. Еж-иглокож стал рассказывать лисе, сколько мук он претерпел, пока боронил пашню, а кротиха показала свои когти — все поломанные.
Выслушала их лиса, усмехнулась лукаво себе в усы и говорит:
— Вижу я, оба вы хорошо поработали. И чтобы никого не обидеть, стану я вас судить праведным судом. Как присужу, так и будет. Согласны?
— Согласны, — отвечают еж-иглокож и кротиха.
— Вижу я, — говорит хитрая лисица, — что вы намолотили десять мер пшеницы, а солома — не в счет. Солому пусть возьмет ежка-иглокожка, чтоб ему полегчало немножко. Он, бедняга, совсем изморился, иглы свои переломал. Постелет себе соломки и будет спать на мягком. Кротичке причитается одна мерка пшенички. А для лисицы-сестрицы останется девять мер пшеницы — молоть на мельнице-водянице. Вот я вас и рассудила по правде!
Слушает еж-иглокож лису, а сам думает: «Да, вот правда так правда! Прямая, как веревка в мешке».
Ушла хитрая лисица с полным грузом пшеницы. Тут кротиха и говорит ежу:
— Вот видишь, кум еж, что вышло из нашей ссоры? Разделили бы мы пшеницу поровну, весь бы год были сыты. А сейчас остались ни при чем...
Вдохнул еж-иглокож.
— Выходит, что так, — говорит. — Правду сказывают люди: «Двое дерутся — третьему пожива».
Болгарская народная сказка
Сказка о Мальчике-с-пальчике
Жили-были старик со старухой. Была у них маленькая избушка с аистиным гнездом на соломенной крыше, два вола: один - слепой, а другой - хромой; да поле, три года пустовавшее. Только вот детей у них не было и старики очень горевали об этом.
Однажды старик сказал жене:
- Старуха, пойду-ка я сегодня вспашу поле. Посею немножко проса. Как оно созреет-прилетят птички его клевать. А я тут, как тут - наброшу на них рыбацкую сеть, поймаю десять-пятнадцать пташек, сделаю для них клетки, отнесу на базар продавать. Ну, что скажешь, ловко я это придумал?
- Придумать-то придумал, да вот мне на обед нечего приготовить. Иди-ка ты лучше сначала налови рыбы, а уж потом и паши.
Пошёл старик к реке и забросил свою сеть в глубокий омут. Вытащил невод полный краснопёрок. Забросил он сеть во второй раз, глянул, да так и ахнул: барахтается в сети малюсенький мальчонка, ростом с вершок, в лапотках и с усиками.
- С добрым утром, батюшка! - поздоровался мальчик.
- Ты кто такой? - спросил старик.
- Твой сын. Я сидел под камнем и всё ждал, чтобы меня вытащила оттуда какая-нибудь добрая бабушка и отнесла к тебе. Ждал я, ждал, у меня даже усы уже выросли, но так никто и не пришёл. Решил я на белый свет поглядеть, а ты меня и поймал в свою сеть. Теперь отведи меня домой, я ведь не знаю дороги.
Наклонился старик, взял усатого мальчонку из сети, посадил его в мешок с рыбой и пошёл домой. Как увидела его старуха, очень обрадовалась:
- Ох, ты, мое дитятко, - воскликнула она, - у тебя уж и усы выросли! Назовём мы его Мальчик-с-Пальчик!
Старик тоже не мог нарадоваться на сына, он погладил его по голове и отправился обратно в поле. В полдень Мальчик-с-Пальчик понёс своему отцу похлебку в луженом котелке. Пришёл он на поле, отец как увидел его, остановил волов, сел в борозду и стал хлебать ещё тёплую похлёбку. Мальчик-с-Пальчик повертелся возле него, потом ухватил одного вола за хвост, вcкарабкался ему на спину, прополз к уху, залез туда и громко крикнул:
- Ну, пошёл!
Вол тронулся с места, а за ним пошёл и другой. Начал Мальчик-с-Пальчик пахать вместо своего отца. Провёл одну борозду, прямую, как стрела, провёл вторую и стал весело насвистывать.
- Батюшка, - крикнул он старику, - ты приляг под грушей, а я вспашу поле. Если какой-нибудь прохожий захочет меня купить, ты меня продай, не бойся. Возьми деньги, а я опять вернусь к тебе.